Побывал в Ростове (Великом). Город красив умирающей красотой. Печать благополучия лежит только на главном памятнике – городском Кремле – и Спасо-Яковлевском монастыре, который на диво хорош, чист и уютен. Озеро Неро (ударение на о) также великолепно в ясную погоду. В остальном жизнь угасает. Оживление ей придают только туристы – с 10 утра до 17 часов вечера. Затем все закрывается, центральные улицы пустеют начисто. В результате их очень удобно фотографировать – никто не лезет в кадр. Жителю мегаполиса такое в диковинку, но и в провинциальной Англии дело обстоит точно так же. Город застроен купеческими особняками разной степени сохранности, торговыми рядами и церквями. Современных зданий мало, они невелики и отнюдь не доминирует над городским пейзажем. За сто лет все очень заросло, как и повсюду в России (если сравнивать с фотографиями русских городов у Прокудина-Горского).

Народ приветлив, легко вступает в разговор. Жалуется на жизнь, конечно. Тетя, торгующая у ворот Кремля пирожками собственного изготовления по 50 рублей за штуку, уверяла, что мука за два года подорожала втрое, отчего себестоимость ее пирожков тоже неизбежно выросла. Я съел два – они были очень вкусны, а столько начинки в Москве уже давно не кладут. В благодарность за покупку она вызвала мне местное такси, которое прибыло за две минуты. Оно мне было нужно для того, чтобы попасть в старинное село Сулость, расположенное на другой стороне озера. Там в 1861 г. родилась и жила до замужества моя прапрабабушка, и мне было интересно, остались ли там люди с ее фамилией (а была она Крюкова). Поначалу я хотел эстравагантно прибыть туда водным путем, на лодке или катере, но мне объяснили, что берег там илистый, и причалить нельзя. Поэтому я отправился на такси.

Таксист оказался человеком с туркмено-грузинскими корнями, женатым на русской. По пути разговорились. Он очень хвалил Грузию, и на мои расспросы подтвердил, что благодаря Саакашвили там все преобразилось. Рассказывал подробно, с примерами (он там ежегодно проводит месяц или два). Это было ценно как свидетельство того самого человека «от сохи», ради которого в конечном счете все реформы и затеваются. Упрекал Саакашвили лишь за то, что тот поссорился с Россией. Однако когда я заметил, что дружба – дело вообще-то двустороннее и не от одной только стороны зависит, то он с этим согласился. Живет якобы на 15 тысяч в месяц, и еще должен выплачивать кредит за машину; хочет устроиться работать в таксопарк в Москву, но не берут, ибо нет гражданства.

Село Сулость, хоть сильно ужалось за последний век, как и все русские села, но еще достаточно крупное и, кажется, зажиточное. Впрочем, представительница администрации, с которой я там пообщался, толком объяснить, чем тут люди занимаются, не смогла, хотя в остальном была очень отзывчива. «Ну как, пенсионеры тут у нас в основном». Виды там отличные, очень пейзанские. Кое-где строятся новые дома – для летнего пребывания горожан. У въезда в село стоит белоснежная церковь Андрея Стратилата екатерининских времен. Настоятелем ее ныне является отец Сильвестр (Лукашенко), довольно известный в церковных кругах человек, не много не мало – архимандрит. (Чтоб целый архимандрит состоял при сельской церкви – это редкость). Несомненно, в ней мою прародительницу и крестили, а ее семья была в числе прихожан. Церковь была в середине дня закрыта, и беспокоить отца Сильвестра я не стал (хоть администраторша мне и советовала) – на обстоятельное знакомство времени не было, а на скорую руку знакомиться с архимандритом, тем более носящим фамилию Лукашенко, мне не хотелось. Так что походил я вокруг, пофотографировал, подергал за ручку старинных врат, которых и ее руки некогда касались (подумалось: а будет ли мой праправнук вот так же искать мои следы? Это вряд ли – времена ныне другие, и мы уже порядком за собой наследили, чтоб потомки наши не утруждали себя подобными розысками). Наскоро погулял по селу, причем на окраине его среди безлюдья до меня вдруг донеслись близкие звуки мата: оглядываюсь – в канаве среди высокой травы спросонья шевелится кто-то пьяный… О Русь, о rus!

В самом Ростове зашел, среди прочего, в небольшую церковь Косьмы и Дамиана. Храм небогатый, но прорези окон в куполе проливают очень красивый золотисто-лимонный свет. И там тоже нашлась приветливая и разговорчивая служительница, которая провела для меня экскурсию. Кстати, всплыла в ее разговоре и тема мата: «Вот, мусульманская-то молодежь идет на войне в атаку с криками «Аллах акбар!», а наши в бою что кричат? Только мат, и ничего больше». Довольно верное наблюдение, как и другое: старинных церквей, мощей и т.п. в Ростове полным-полно – однако воцерковленные люди (не все, конечно, но многие) предпочитают ездить куда-нибудь на Афон, хотя ведь можно и в Ростове найти всё то же самое и ничуть не хуже…

Хотелось бы увидеть, что будет с этими местами лет через пятьдесят. Станут ли они еще пустыннее, или все же нет? А может, развитие коммуникаций как-то позволит людям, ищущим, как всегда, где им лучше, не скучиваться в нескольких местах огромной страны, а расселиться наконец привольно? Ведь Ростов еще цел, ему нужны только люди. Привести в порядок все старинные здания, скосить вокруг бессмысленные заросли, этот наглядный символ русского упадка – и будет совсем не тяжело и не скучно жить в нем. Если заполнится людьми, конечно. Но что это будут за люди?

Если доживем – увидим. Может, на старости лет и порадуемся переменам к лучшему:).