Если историю не считают наукою, то виновата в этом не сама история, а только историки. То, как неряшливо многие из них (к счастью, пока не все) подходят к вопросу о доказывании своих тезисов, не перестает меня удивлять. Если бы юрист позволил себе такое пренебрежение факт-чекингом, то скоро был бы уволен. Но историкам все сходит с рук – ведь над ними, в отличие от юристов, нет суда, который в состязательном процессе (и, главное, с вполне материальными последствиями) проверял бы выдвинутый тезис и его обоснование.
Поэтому и репутация у истории как науки гораздо хуже, чем могла бы быть.
В сущности, современные поп-историки - это такие блоггеры-массовики-затейники, которые ничтоже сумняшеся принимают за истину любые сведения, если только они удовлетворяют двум требованиям: 1) выглядят достаточно пикантно, чтобы обеспечить наплыв читательской толпы и массу комментов и 2) соответствуют предубеждениям самого «затейника».
Вот отличный пример: блоггер wyradhe (А.Немировский; цеховой историк, между прочим) рассказывает как факт, будто военный министр Милютин, вместе с канцлером Горчаковым, в те дни, когда русские войска находились у врат Константинополя, склонял Александра II к занятию турецкой столицы, но тот упрямо от этой благой, по мнению Милютина, идеи отказывался на том единственном основании, что он, Александр, якобы дал слово императрице Виктории этого не делать! Такое поведение императора Милютин будто бы называл «изменническим». https://wyradhe.livejournal.com/218947.html
Вывод Немировского: «как не пожалеть императора за то, что он был окружен такими немудрыми людьми в лице даже самых лучших своих сановников!».
Пожалеть тут нужно лишь самого Немировского, который во-первых не называет источник, из которого почерпнул милютинский рассказ о «честном слове» Александра Виктории, а во-вторых принимает этот источник на веру. Что же это за источник? А вот что – воспоминания Василия Немировича-Данченко (1921 г.) о встрече и разговорах с Милютиным во время средиземноморского круиза. Справедливее всего было бы назвать этот мемуар домыслами, досужей болтовней, которая легко могла сходить с рук в 1921 г., потому что тогда Милютин был уже мертв, а его дневники еще не напечатаны. Но в 2011 г. принимать за чистую монету россказни старого писаки – неприлично, поскольку многотомные дневники и мемуары Милютина опубликованы давным-давно. Нужно ли говорить, что ознакомиться с ними – это легче легкого, и что они опровергают решительно всё сказанное Немировичем-Данченко? Из них ясно как день, что никакого обещания Александра Виктории не было, что Александр ни на какие подобные ограничения в те решающие дни (январь 1878 года) не ссылался – совсем напротив, именно царь-то сгоряча и хотел ввести войска в Константинополь, а Милютин с Горчаковым его удерживали. Последствия столь опрометчивого шага – война с половиной Европы – Милютину были совершенно понятны, и он их очень страшился. Об императоре же он всегда отзывался очень тепло и с большим уважением, поэтому характеристика его действий как изменнических – совершенно невозможна была в устах Милютина.
Вот отрывки из дневника Милютина:
"Сегодня, кроме обыкновенного утреннего доклада у государя вместе с кн. Горчаковым, мы оба вторично приглашены были во дворец в 8-м часу вечера. Мы нашли государя в крайне возбужденном состоянии. Причиною тому было формальное заявление лондонского кабинета о вступлении английской эскадры в Босфор, под предлогом защиты британских подданных в Константинополе. Государь называет этот акт пощечиной нам; с горячностью говорил он, что честь России ставит ему в обязанность принять решительную меру - ввести наши войска в Константинополь. Хотя мы оба, и кн. Горчаков и я, старались обсудить это решение несколько хладнокровнее, опасаясь испортить дело излишнею поспешностью, однакож государь сказал, что принимает на одного себя всю ответственность перед богом, и тут же продиктовал мне телеграмму великому князю Николаю Николаевичу".
И далее:
"Великий князь Николай Николаевич до сих пор не решается переступить демаркационную линию, несмотря на повторенные телеграммы государя о вступлении в Константинополь. Я нахожу, что он делает благоразумно, отдаляя по возможности катастрофу. Вступление наших войск в Цареград несомненно послужит для англичан и турок сигналом к возобновлению войны и, таким образом, мы сами отречемся от громадных выгод, которые приобрели заключением предварительных условий мира и перемирия".
В сухом остатке – картина, преподносимая Немировским, такова: замечательный царь, окруженный глупыми сановниками, благоразумно отказывается, вопреки их мнению, от занятия Константинополя, а они впоследствии за это изливают яд на его память. Истиной же является ровно противоположное: умный, но увлекающийся царь, по настоянию своих умных же сановников, отказался от высказанного им сгоряча желания занять Константинополь. Все остальное – выдумки Немировича, некритически подхваченные Немировским, - некритически, потому что уж слишком они потрафляют его странной idée fixe, будто бы элита вокруг Александра была никуда не годная и не понимала, как ей повезло с государем. Кстати, под этим же соусом он опорочил великого князя Михаила Николаевича, сочинив небылицу, будто бы 1 марта 1881 года тот сознательно дал своему брату умереть, помешав оказанию ему медицинской помощи. См. https://alex-vergin.livejournal.com/297843.html
Что же касается Немировича-Данченки, то его белиберду без смеха читать невозможно: я только начал, как сразу же наткнулся на шедевр – всё якобы со слов того же Милютина:
«Александр II в своей "вотчине" -- России, как помещик, считал себя единственным хозяином, которому принадлежат ее земли и воды. Так, когда его брату вел. кн. Михаилу -- наместнику Кавказа -- приглянулись Боржом и Аббас-Туман, два перла этого великолепного края, царь одним росчерком пера "быть по сему" отнял их у живых владельцев и без всякого вознаграждения отдал его высочеству. Настоящие собственники пошли по миру. И это часто повторялось в Грузии, Имеретии и по Черноморскому побережью. "В Берлине есть судьи" -- ведь это было еще при Фридрихе Великом в Пруссии, ну, а у нас и до сих пор нет таких судей, потому что рядом с неограниченным самодержавием не существует законов, на которые они могли бы опираться в борьбе с самоуправством верховной власти.
-- Даже, -- рассказывал Милютин, -- когда "приятного человека" ловили на скверном деле: крупной взятке, перепроданной чудовищной концессии, проведенной через высокопоставленных хапуг неопрятной афере -- такому почти всегда удавалось не только вывернуться из беды, но и сохранить свое положение. Надо было только подать это дело государю вкусно и смешно, и все оканчивалось цитатою из Гоголя: "Смотри у меня -- не по чину берешь". Или еще проще и милее. Александр II добродушно замечал: "Бедный человек, пусть покормится. Россия от этого не разорится".
Относительно «концессий» я уже в прошлом году разбирал вопрос, и повторяться не буду – это все злостная ахинея – а вот Боржом… Первая реакция была – «Не верю! Не могло быть такого, чтобы государь росчерком пера отобрал имущество у одного лица и передал другому» - навел справки: ну так и есть – тоже ахинея. Князья Аваловы имели на Боржом права довольно сомнительные, но по миру все равно не пошли, а выиграли у казны суд в первой инстанции; потом с казной состоялось мировое соглашение, по которому они оказались от продолжения тяжбы за регулярные аннуитетные выплаты. И лишь гораздо позднее, лет через 20, Боржом был подарен великому князю Михаилу как казенное имущество, на которое прежние частные владельцы давно уже не претендовали. https://www.kommersant.ru/doc/727014
Вот как рождается, начинает гулять по миру и закрепляется в умах махровая ХРЕНЬ - притом что докопаться до истины совсем не трудно. И обижайтесь теперь, что историю за науку не считают…
