Топонимическое

Смотрю на карту города Можайска и вижу улицу Желябова, пересекающуюся с ней Перовскую и даже улицу Каракозова. То, что эти малопочтенные имена там до сих пор сохраняются, есть, конечно, форменное безобразие, но речь не о том. Какое-то странное скопление в маленьком городе (там и улиц-то совсем немного, так что эти три составляют приличный его кусок), - какая-то странная была в советском Можайске любовь именно к людям, покушавшимся на жизнь Александра Второго. Вероятно, некий местный начальник в двадцатые или тридцатые годы начитался их житий и «проникся».

Но в связи с этим вот какой общий вопрос возникает: почему нет улиц в честь Игнатия Гриневицкого? Ведь смертельную-то бомбу бросил в императора именно он, да еще и сам погиб при этом! По советским понятиям – это же почище подвига Александра Матросова: «коронованного изверга» ликвидировал (а не просто какой-то там дот), причем ценою собственной жизни! Более высокого деяния в советской системе понятий и быть не могло, а потому, казалось бы, следовало Гриневицкого примерно возвеличить. Однако ничего подобного: поиск в Интернете дает только две улицы Гриневицкого, причем обе у черта на куличках: одна в поселке Южа Ивановской области, а другая – на Чукотке, в Анадыре. Это всё. А сравните с Желябовым: «его» улицы имеются в изобилии, и всё в крупных городах – Тверь, Брянск, Липецк, Иркутск и т.д. И это несмотря на то, что Гриневицкому Желябов всем обязан: не брось Гриневицкий тогда свою бомбу, не только история России пошла бы другим путем, но и конкретно Желябов был бы никем, просто одним из неудачно покушавшихся террористов. Только бомба Гриневицкого позволила ему и всем этим людям, целому сонму их, войти в историю и прославиться. Но главного-то героя забыли, не уделив ему должного места в «пантеоне борцов»... Какая неблагодарность! Отвели ему место лишь на Чукотке. Даже Каракозову куда больше прославлений досталось, хотя он промахнулся, а вдобавок потом еще каялся и помилования просил. А вот Соловьеву, который стрелял в императора в 1879 г., тоже промахнулся, но зато на следствии держался крепко, о помиловании не просил, не досталось в итоге ни Можайска, ни даже Анадыря...

То есть советская система даже в своем сволочизме была довольно несправедливой, quite arbitrary. Или же тут была у нее какая-то скрытая логика, постичь которую мне пока не удалось.

P.S: Между прочим, улицы Желябова и Перовской до сих пор имеются и в Киеве. А как же декоммунизация? Или эти люди у них там теперь считаются героями и борцами с «ымперским» началом, которое олицетворял Александр Второй? Если так, то презабавна и очень характерна такая непотопляемость: они и для Ленина были героями - и для тех, кто памятники ему свергает, тоже герои. Это называется "здорово устроились". Хотя бы и посмертно.