Энергетика действительно имеется, совершенно независимо от личных качеств носителя власти – поскольку такая огромная власть есть явление уже метафизическое. Сенатор Мещанинов в своих любопытнейших воспоминаниях рассказывает, как принц Ольденбургский представил его Николаю II: “Я не волновался нимало, но странное дело, в тот самый момент, когда Государь подходил ко мне, у меня мелькнула мысль: «Вот, - думал я, - человек такой же как и я, но достаточно этому человеку двинуть рукою, достаточно сказать слово – и по одному его слову двинется миллион людей». … Вслед за этой мыслию у меня проявилось нервное возбуждение, и я говорил с Государем настолько взволнованным голосом, что он это заметил и впоследствии говорил об этом с принцем». В другой раз Николай подошел к группе сенаторов, где стоял Мещанинов, и обратился с каким-то светским вопросом к одному из них; и хотя тот был далеко не робкого десятка, он совершенно потерялся и не мог в ответ произнести ни слова! А ведь принято считать, что у Николая никакой харизмы не было – в отличие от его отца.
Так получилось, что почти накануне я был в Гатчине и посетил кабинет Александра III (на снимке), где некогда читался этот отчет. Кабинет восстановлен хорошо, но производит странное впечатление: плоское помещение с очень низкими потолками, к тому же сводчатыми, «старомосковскими». Хотя мне объяснили, что при реставрации пол подняли на 15 см, даже с этой поправкой больше 2,6 м высоты я ему на глазок не дал бы. То есть высота стен как в малогабаритной советской квартире. Странный все-таки он был человек, Александр III…
А на том же развороте отчета, где надпись о просмотре его государем, приклеен лист использования, где и я написал «См.» - и расписался как положено. Тем самым невольно поставив себя на одну доску с царем:). Тоже довольно странное ощущение.
Кстати, исследователям не мешало бы туда заглядывать почаще – а то моя подпись оказалась первой, никто между мною и Александром III отчет не читал. Отсюда, из этого небрежения, происходит всякий смешной вздор. Например, я заметил, что молодой и плодовитый д.и.н. К.А.Соловьев («научный редактор», то есть поставщик сырья для небезызвестной книги Зыгаря), из одной книги в другую перепечатывает следующий текст:
«Правительствующий Сенат был «тихой пристанью», где находили спокойное место службы преимущественно немолодые люди, часто обладавшие весьма высоким уровнем юридической квалификации и практически лишенные всякой надежды получить новое назначение. Это отчасти гарантировало их определенную независимость. Как вспоминал сенатор А. Г. Кильштейн, «лично мне известны случаи, когда попытки „сфер“ влиять на решение… не только не имели успеха, но грозили погубить даже правое дело. Поэтому, исправляя часто и подолгу обязанности обер-прокурора, я заявлял категорически всяким искателям и посредникам, что требуемый или просимый „нажим“, если и мог бы иметь какой-либо результат, то лишь обратный».
Начнем с того, что никакого «сенатора Кильштейна» отродясь не бывало, а был Кильштет, и этот факт легко установить десятком способов – например, заглянув в хорошо известный справочник Мурзанова. Во-вторых, тихой пристанью департаменты Сената вовсе не являлись, что верно и относительно Уголовного Кассационного Департамента, где служил Кильштет. Это была чертова каторжная работа – кассационные судьи-сенаторы никогда не докладывали меньше 300 дел в год на человека, а чаще по 400-500, в иной год и до 600 доходило. А участвовали они в рассмотрении примерно полутора тысяч дел в год. Вот вам и "тихая пристань"… Если бы доктор Соловьев читал департаментские отчеты, как и положено настоящему исследователю, это уберегло бы его от подобных искажений, довольно грубых и ничем не вынужденных. Кстати, новые назначения сенаторы получали нередко – тот же Мещанинов возглавил впоследствии тюремное ведомство, Манасеин и Набоков стали министрами юстиции, Победоносцев – сами знаете кем, Акимов – председателем Государственного Совета, а уж «простых» членов Государственного Совета вышло из сенаторских рядов множество. Но – кому нынче дело до действительных фактов? «Зыгаревщина» рулит.
P.S.: Нормальный кабинет русского менеджера - управляющего нижегородским отделением Государственного Банка, 1890-е годы. Зацените высоту потолка (особенно по сравнению с царским «офисом») и то, как нелегко было менеджерам, как им приходилось голову ломать. А всё потому, что не было тогда Высшей школы экономики с ее MBA и DBA!
